Отражаются ли шиитско-суннитские противоречия на ирано-саудовских отношениях?

Соперничество Ирана (Исламская республика Иран, ИРИ) и Саудовской Аравии (Королевство Саудовская Аравия, КСА) в настоящее время является одним из определяющих факторов взаимодействия государств на ближневосточной политической арене. При этом раскол исламского мира на суннитов и шиитов зачастую представляется как фактор, влияющий лишь на характер двусторонних отношений между Тегераном и Эр-Риядом. Однако Иран позиционирует себя как центр притяжения всех ближневосточных шиитов, в то время как Саудовская Аравия стремится к формированию антииранского альянса на суннитской основе. В статье анализируется воздействие доктринальных противоречий между этими двумя ветвями ислама на подход ИРИ к её отношениям с КСА на основе анализа риторики иранских официальных лиц, представителей духовенства, материалов государственных СМИ — и соотнесения их с основными концептами современной иранской религиозной идеологии. На основании анализа риторики СМИ автор приходит к выводу, что критика в адрес Саудовской Аравии к настоящему времени утратила религиозный подтекст, Тегеран не позиционирует своё противостояние с Эр-Риядом как борьбу с «врагами ислама» или с «вероотступниками». Традиционные эпитеты, причисляющие их обладателей к «сторонникам сил тьмы», активно используемые в отношении стран Запада и Израиля, не приводятся критиками правящего саудовского дома. Одновременно критика ваххабизма как религиозного течения не связывается с современным политическим руководством королевства. Наоборот, иранская критика внешней и внутренней политики КСА сосредоточена на осуждении ущемления саудовскими властями прав человека и свободы СМИ, поддержке протестного движения в Иране и борьбе с союзными ему йеменскими хуситами. Даже гонения на шиитов в Саудовской Аравии, которым иранская пресса уделяет значительной внимание, рассматриваются с позиции общемировой концепции прав человека, а не как борьба одной религиозной группы с другой. Само королевство также не включено в число идеологических врагов Ирана, которыми со времён Исламской Революции на уровне официальной риторики названы США и Израиль. Заявления ряда представителей иранского политического истеблишмента о необходимости мирного сосуществования двух стран и достигнутые в марте 2023 г. договорённости о нормализации двусторонних отношений говорят о прагматичном подходе Тегерана к взаимоотношениям с Эр-Риядом, не подверженном влиянию шиитско-суннитских противоречий в их догматико-религиозном измерении.

1. Ахмедов В.М., Кулагина Л.М. Основные направления политики ИРИ в арабских странах Ближнего Востока (1990-е – начало 2020-х гг.). — Москва: Институт востоковедения РАН, 2021. — 208 с.

2. Васильев А.М. История Саудовской Аравии (1745 г. – конец XX в.). — Москва: Классика плюс, 1999. — 670 с.

3. Дорошенко Е.А. Шиитское духовенство в двух революциях: 1905–1911 и 1978–1979 гг. — Москва: ИВ РАН, 1998. — 237 с.

4. Жилина И.Ю. Катар: итоги трехлетней экономической блокады (2017-2020) // Экономические, социально-политические, этноконфессиональные проблемы афро-азиатских стран. — 2020. — No 3. — С. 194–205.

5. Косач Г.Г. Саудовская Аравия: «религиозное государство» или «государственная религия»? // Религия и общество на Востоке. — 2017. — No 1. — С. 7–50.

6. Кузнецов А.А. Суннитско-шиитские противоречия в контексте геополитики региона Ближнего Востока (1979–2016). — Москва: Университет Дмитрия Пожарского, 2021. — 345 с.

7. Месамед В.И. Иран-Израиль: от партнерства к конфликту. — Москва: Ин-т Ближнего Востока, 2009. — 375 с.

8. Свистунова И. А. Турецко-иранские отношения на Ближнем Востоке: в поисках регионального баланса // Вестник МГИМО Университета. — 2019. — Т. 12, No 4. — С. 130–144. https://doi. org/10.24833/2071-8160-2019-4-67-130-144

9. Филин Н.А. Конфликт старых и новых религиозных форм в политической жизни Ирана после Исламской революции 1979 г. // Власть. — Т. 25, No 11. — С. 107–110.

10. Чикризова О.С. Дихотомия «Обездоленные высокомерные» в шиитском восприятии международных отношений // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. — 2017. —Т. 17, No 2. — С. 279–289. https://doi.org/10.22363/2313-0660-2017-17-2-279-289

11. Чикризова О.С. К вопросу о методологии изучения суннито-шиитских взаимоотношений // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. — 2015. — Т. 15, No 3. — С. 74–82.

12. Foreign Policy of Iran under President Hassan Rouhani’s First Term (2013–2017) / ed. Zaccara L. — Singapore: Springer Singapore; Palgrave Macmillan, 2020. — XII, 235 p. https://doi.org/10.1007/978-981-153924-4

13. Osiewicz P. Foreign Policy of the Islamic Republic of Iran. — London: Routledge, 2020. — 208 p. https:// doi.org/10.4324/9781003018285

14. Rezaei F. Iran’s Foreign Policy After the Nuclear Agreement: Politics of Normalizers and Traditionalists. — Cham: Springer International Publishing; Palgrave Macmillan, 2019. — XI, 255 p. https://doi. org/10.1007/978-3-319-76789-5

15. Seliktar O., Rezaei F. Iran, Revolution, and Proxy Wars. — Cham: Springer International Publishing: Palgrave Macmillan, 2020. — XI, 245 p. https://doi.org/10.1007/978-3-030-29418-2