Интервью с доктором философских наук, профессором, главным научным сотрудником сектора истории западной философии Института философии Российской академии наук Нелли Васильевной Мотрошиловой (Н.В.). Беседу вели: профессор М.В. Силантьева (М.В.) и профессор В.С. Глаголев (В.С.).

Актуальной проблемой современного мира является возникающее в ходе глобальных процессов миграции соединение разнородных начал в сфере культуры и особенно воспитания. Обращение к прошлому даёт возможность продемонстрировать, что с этой проблемой западная цивилизация сталкивается не впервые, и в некотором смысле такое соединение даже лежит у её истоков, захватывая в особенности время становления Римской империи.

В эллинистическую и римскую эпохи пайдейя (образованность) рассматривалась как основание для более или менее широкого, а иногда и полного доступа к гражданским правам господствующего этноса. Ценой её усвоения часто становился отказ от собственных обычаев. Пути мировоззренческой конвергенции с разной степенью успешности обходили этот вызов. Важным для всей последующей истории образованности стал опыт формирования пайдейи у евреев, этапы которого реконструируются в данной статье. На первом этапе происходило преимущественно пассивное усвоение новых знаний и навыков, на втором реализовывалась практическая потребность в подготовке собственных учителей, на третьем производилась попытка опосредования двух частей воспитания евреев при помощи специальной литературы, включавшей в себя элементы как библейского предания, так и античной философии.

В статье показано, что усвоение иудеями внешних форм греческой культуры не только не привело к их культурной ассимиляции, но стало причиной более ясного осознания ими несовместимости двух картин мира: иудейской и языческой, включая философские интерпретации последней. Оно непосредственно подготовило христианскую критику античного миросозерцания.

Статья посвящена лингвофилософскому анализу категории вторичной потенциальности, в традиционном обозначении именуемой сослагательным наклонением или контрафактивностью. Теоретические принципы энактивизма и биологии познания позволяют раскрыть эпистемическую природу исследуемой лингвопонятийной сущности, заключающейся в описании накопленного познавательного опыта применительно к потенциальности в пределах одного референциального состояния.

Воспринимая время как разграничение пространственной изотропности, организм переживает прошлое как референцию, не совпадающую с текущим или актуальным состоянием. Благодаря когнитивным способностям языкового организма перевступать в каузальные отношения с внутренними семантическими образами как самостоятельными сущностями и на основе рекурсивных связей формировать новые, вторичные описания, в сознании возникает принципиально новый эпистемический ориентир, позволяющий “превратить” (переосмыслить) неактуальность в потенциальность.

Пережитое прошлое, как причина, становится телеономически предвосхищаемым будущим следствием, совпадая с ним в одном семантическом образе. В результате организм генерирует вторичную потенциальность, каузально опосредованную субъективным опытом реализации самой себя.

Полученные выводы лингвокогнитивного моделирования категории вторичной потенциальности, впервые проведенного в рамках лингвофилософских понятий с привлечением данных естественно-научных дисциплин, представляют теоретическую значимость и научно-практический потенциал для дальнейшего изучения её формо-содержательной структуры.

В статье прослеживается история православия на Алтае от истоков в начале XVIII в. до наших дней включительно с указанием его влияния на окружающую культуру. Показано решающее значение Алтайской духовной миссии не только в распространении православной веры среди местного населения, но и в преображении его культуры. В частности, русские миссионеры на Алтае, и прежде всего причисленные к лику святых архимандрит Макарий (Глухарев, 1793-1847) и митрополит Макарий (Невский, 1835-1926) дали алтайцам азбуку, письменность и литературный язык, научили их строить дома и поселения и вести оседлое хозяйство. Также показано, что немаловажное значение в культурной и социальной жизни региона имели дореволюционные миссионерские монастыри.

В центре внимания статьи – православный Алтай сегодня, в особенности возрождение православия в горноалтайском селе Чемал. В 1990-х – 2000-х гг. московский фотохудожник В.Н. Павлов (1937-2011) восстановил на так называемом «алтайском Патмосе» – небольшом острове на реке Катуни – храм, находившийся там в начале ХХ в., и соорудил подвесной мост на остров. Затем на берегу напротив острова было основано женское монашеское поселение, а впоследствии также архиерейское подворье с храмом и музеем. Это место стало центром паломничества не только местных жителей, но и гостей из других частей России и из-за рубежа.

Завершается статья обзором современных центров православного паломничества на Алтае с указанием их культурного значения.

Статья посвящена вопросу о возможном влиянии на духовное просвещение в России второй половины XIX столетия идей, близких идеям Оксфордского движения. Под духовным просвещением, в данной статье, согласно «Словарю Академии Российской», понимается в первую очередь религиозное просвещение, взятое в достаточно широком аспекте как стремление части российского общества к религиозному просвещению и религиозному обновлению.

Церковь Англии, и в первую очередь такая её ветвь, как Высокая церковь, вызывала интерес в русском обществе. Этот интерес усилился в 40-е гг. XIX столетия, когда в рамках Высокой церкви возникло и стало активно развиваться так называемое Оксфордское или Трактарианское движение. Идеи, которые пропагандировали участники этого движения: возрождение учения Церкви и усиление её значимости в жизни общества, обращение к «древности», то есть к богословскому и литургическому наследию неразделённой христианской церкви. Эти идеи оказались близкими российским мыслителям. Аналогичные идеи, возникшие под влиянием романтизма, пропагандировали и сторонники литургического возрождения в католической церкви, старокатолики, а также представители движения колливадов в Греции. Всё это не могло не вызвать внимания той части российского общества, которая проявляла интерес к теме религиозного обновления и духовного просвещения. Это были не только клирики и преподаватели духовных учебных заведений, но и широкая публика, публицисты, исследователи религии, философы.

Известный деятель духовного просвещения, библеист и исследователь христианства А.П. Лопухин называл трактарианство «великим оксфордским движением». И неудивительно, что именно славянофилы, и прежде всего Хомяков, были заинтересованы в близких контактах с представителями оксфордского движения. Хомяков знал английский язык. Он путешествовал по Англии в 1847 г., проникся к ней любовью и почтением, и несомненно читал трактаты сторонников оксфордского движения. Многолетняя переписка А.С. Хомякова с архидиаконом У. Палмером, одним из горячих инициаторов сближения церквей, показывает, насколько близки были их представления о духовном просвещении, несмотря на вероучительные различия.

Пути Реформации заметно отличались в разных культурных пространствах. Так было и в случае развития движения, связанного с идеями Реформации на территориях таких стран, как Англия и Шотландия, вследствие чего в каждой из этих стран была создана своя национальная церковь особого типа. Для Шотландской Реформации, возглавляемой Джоном Ноксом, более близкими оказались идеи, разработанные в Женеве Джоном Кальвином. Эти идеи вошли в обиход Шотландской Церкви, получившей название Пресвитерианской, в частности потому, что здесь, как и в случае с кальвинизмом, руководство епархиями осуществляли не епископы, а пресвитеры, состоящие из равного числа министров (священников) и старейшин. Таким образом, Шотландская церковь, в отличие от модели, принятой в Англии, не имеет жёсткой вертикальной иерархии, и в силу этого, если можно так выразиться, «ближе к людям». Стюарт Ламонт, автор одной из фундаментальных научных работ о непростых союзах, которые национальные церкви имеют с государством, анализирует в данной статье исторический путь Шотландской модели Реформации и прослеживает, каким образом эта модель привела к тому, что Эдинбург, столица Шотландии, стал одним из центров европейского Просвещения. В настоящее время секуляризация охватила обе национальные церкви в Соединённом Королевстве, и обе они потеряли ведущие позиции в определении национальной жизни. Члены в Кирке (название, под которым Шотландская церковь широко известна в мире) составляют теперь менее одной трети от общего числа верующих, зафиксированного пятьдесят лет тому назад. В то время, как некоторые евангельские церкви демонстрируют рост числа своих приверженцев, национальная церковь Шотландии в настоящее время состоит в основном из пожилых людей, и её моральная власть над своими последователями переросла в основном в агитацию по социальным вопросам. Однако наследие Нокса и основанного им шотландского пресвитерианства имеет и по сей день широкое культурное значение, так как именно эта модель духовной и социальной организации дала Шотландии существующую по сей день образовательную систему. Духовные семена, заложенные в неё её создателями, дали о себе знать уже в эпоху Просвещения, между 1750-ми и 1850-ми гг., когда Шотландия стала центром интеллектуальных достижений своего времени. И до сих пор именно эта модель является сердцевиной всех образовательных учреждений Шотландии, известных далеко за пределами Великобритании.  

В статье подробно анализируются основы и источники вероучения, теологическая специфика, культовая практика, организационные структуры Церкви Иисуса Христа Святых последних дней и отдельных протестантских деноминаций. Сравнительный анализ двух христианских конфессий проводится с учётом условий их возникновения и исторического развития. Отдельно рассматриваются основные позиции этического учения, в частности, хозяйственно-трудовой, социальные доктрины мормонов и протестантов и др. Выделяются общие для обеих конфессий черты, а также те особенности, которые свойственны лишь мормонизму и только протестантизму.

Церковь Иисуса Христа Святых последних дней, несмотря на присущую ей специфику, является христианской конфессией, имеющей длительную историю и насчитывающей в настоящее время свыше 15 млн последователей в 165 странах мира (в том числе на постсоветском пространстве), имеющей более 30 тыс. приходов, 16 тыс. домов собраний и 160 храмов, и ещё пять храмов в настоящее время находятся в стадии строительства [Ситников, 2014: 17, 33, 32]. Близость мормонизма к протестантизму прослеживается в социально значимых аспектах доктрины – нравственном учении, трудовой этике, религиозной мотивации социального служения, в отдельных теологических положениях. Вместе с тем, здесь имеются и заметные отличия как в вероучении, так и в культовой практике и церковной организации.

Компьютерно-опосредованная коммуникация и развитие Интернета изменили способ создания и распространения культурных смыслов и обретения знаний о культуре и традиции. В преподавании предметов, имеющих своей целью ознакомление с культурным наследием (мировым, национальным и местным) использование цифровых технологий позволяет ознакомить студентов близким им способом с разными культурными ценностями, значением традиций и формам взаимопроникновения традиционного и современного.

Предметом статьи являются возможности и вызовы использования цифровых культурных содержаний из Интернета в реализации обучения, связанного с культурным наследием. Чтобы использование информационно-коммуникационных технологий в обучении было более эффективным, надо учесть характеристики обучения в цифровой среде, преимущества и недостатки такого обучения, а также способности и интересы студентов.

Статья базируется на обзоре теоретических работ, результатов эмпирических исследований и первичном опыте преподавателей. В первом разделе работы рассматривается польза использования цифровых содержаний в обучении, целью которого является ознакомление с культурным наследием. Во втором разделе работы указаны специфические вызовы, с которыми может столкнуться преподаватель в подготовке к такому виду обучения. В конце статьи указаны долгосрочные преимущества рассмотренного подхода к обучению.

В современных художественных текстах – в отличие от текстов научных, «охраняемых» программой «Антиплагиат», определение цитаты как «точной, буквальной выдержки из какого-нибудь текста» с обязательной ссылкой на этот текст становится «днём вчерашним». При неоднозначном, а часто и неэтичном использовании цитат в литературных произведениях, их авторы твердят о «художественном приёме». К тому же все настолько привыкли к дискредитации авторства на постмодернистском литературном пространстве, особенно в электронной среде, что пока не назрел скандал, ни критики, ни исследователи литературы, ни читатели не видят большой беды в некорректном цитировании.

Поэтому здесь всё чаще встречается цитирование безо всяких ссылок на оригинал и даже откровенный плагиат («литературное воровство»). Понятием «гипертекст», заимствованным из компьютерной терминологии, стали обозначать различные трансформации художественного текста – вплоть до комбинирования произведений из отрывков, принадлежащих другим авторам. Конечно, модель составления собственного текста из чужих не нова и имеет свою многовековую (!) историю. Сегодня исследователи подобных художественных произведений говорят об «интертекстуальности». Но можно ли сказать, что пришёл «конец цитаты» – в её классическом виде? «Многослойное» цитирование без указания источников неизбежно порождает вопросы этического порядка и авторства.

Но если антиплагиат-проверка диссертаций публичных персон или министров вызывает интерес даже у обывателя, то ситуация с художественными текстами, где присутствуют цитаты, совершенно иная. Поэтому нам хотелось бы своей статьёй привлечь внимание к цитате, этой «званой гостье» ткани многих художественных произведений, проиллюстрировав анализ конкретными примерами. А вывод, пришёл ли конец цитаты в её классическом понимании, предоставим сделать читателю.

В данной статье речь идёт об актуальных процессах, связанных с языковыми вопросами в Черногории. Последствием данных идеологических, общественных, антинаучных и научных процессов является наличие целых трёх наук о языке государствообразующего народа в Черногории – сербистика и двух типов монтенегристики. Возникла своеобразная растерянность в обществе в целом: и не только в сферах образовании, науке, культуре, но и в разделённом и возмущённом народе. С целью качественного и точного описания актуальной ситуации в статье использован синтетический подход, основанный на нескольких релевантных источниках, всесторонне исследующих данный вопрос. Ж. Стоянович в своей книге «Пут српског језика и писма (Путь сербского языка и письма)», а точнее, в одной из её глав («Сербский язык и государственно-национальные проекты в XIX и XX вв.») рассматривает влияние политических, национально-государственных феноменов на разные векторы развития языка. Анализ данных процессов в Хорватии, Боснии и Герцеговине, Черногории, по его словам, показал: «На территориях, на которых в официальном употреблении был сербохорватский язык, возникновение и/или формирование разных наций и государств (на старых, частично новых или почти новых основах), привели к усложнению языковой политики. Последняя во многих своих аспектах начинала отменять и/или игнорировать свои научные основания ради политических (и политикантских) проектов; в их реализации язык служил одним из самых важных средств)» [Стоянович, 2016]. Сербский язык в Черногории обладает исторической преемственностью и общественным признанием, но ныне вступил в силу процесс уничтожения его имени. Кроме того, проводится попытка придать статус языка (под новым именем – черногорского) стандарту языка, добавив в него детали, которые, что ясно даже непосвящённому, не обеспечивают ни нового имени, ни языкового статуса. Ситуация становится тем абсурднее, что в такой небольшой стране, как Черногория, существуют разногласия даже по поводу черногорского языка. Данная ситуация никоим образом не может положительно влиять на развитие отечественной филологии.

Всемирная эсхатология в позднем фантастическом романе Айтматова «Тавро Кассандры» (1996) затрагивает проблему ожидания гибели человечества на генетическом уровне в контексте общемировой катастрофы. В данном случае интересен переход писателя, наряду с мифологической и авраамической эсхатологией, к рационалистической, которая действует в рамках светской культуры, антропогенных факторов и наукообразных явлений.

В первую очередь, нужно выделить мотив антиутопии, при котором анализируются схожие черты эсхатологии, антиутопии как специфических форм отношения к модусу будущего, а также выделяются традиционные признаки этого литературного жанра. К примеру: генетика из космоса, называющего себя космическим монахом, общество воспринимает как Антихриста, покусившегося на таинство деторождения и божественную заповедь «Плодитесь и размножайтесь»; нежелательное тавро на лбу беременных женщин рассматривается в качестве метки зверя, так как лазерное воздействие в народной культуре воспринимается как способность контролировать психику и душу людей.

В романе рассматривается мотив «ноосферы», который предполагает генезис всемирной эсхатологии в разрушении всемирной гармонии и разделении мирового разума на антиномии космос и хаос, где первый олицетворяет естественное начало природы и животных, а хаос – деструктивные действия социума. Невозможность построения ноосферного, космополитического сознания предполагает своё эволюционное завершение, конец света. Миропорядок в изложении Айтматова напоминают теории Т. Шардена, Н. Фёдорова, В. Вернадского.

Наконец, заключительный образ всемирной эсхатологии посвящён мотиву общеродовой гибели, который ставит перед угрозой уничтожения как человеческое существование, так и всю природу, космический универсум в целом. В романе впервые, помимо самоубийства главного героя, Айтматов описывает массовое самоубийство китов, неких радаров космического разума, предчувствовавших мировую катастрофу. Здесь же анализируется аспект вынужденной смерти человека-пророка как потенциальной гибели для общества.

Жанр карикатуры пользуется популярностью у печатных СМИ и, благодаря развитию современных технологий, перекочевал со страниц газет и журналов в виртуальное пространство Интернета, став аналогом или расширенной версией традиционных средств массовой информации. «Сеть», кроме обширной аудитории, имеет и другие преимущества: мультимедийность, оперативное обновление материала, отсутствие географических границ, размещение безграничного объёма информации, постоянное дополнение, интерактивность, быстрая обратная связь. Кроме того, под каждой карикатурой может отмечаться количество её просмотров, а посетитель – оставить свой отзыв или оценку.

Показатель посещаемости электронных СМИ служит свидетельством обратной связи, с его помощью не только составляется рейтинг, но и оценивается интерес читателей к карикатуре. Интерактивность помогает журналистам формировать повестку дня, анализировать и удовлетворять информационные запросы, публиковать наиболее интересные иллюстрации. Известно, что читатель прежде всего обращает внимание на изображение, а затем уже на текст. Карикатура может сопровождать журналистский текст, а может существовать в качестве самостоятельного материала. В любом случае, она является откликом на актуальное событие или проблему. Данный жанр сложен тем, что художник должен передать информацию наглядно, раскрыть новость, завуалировать критику и т.д.

Язык, с помощью которого создаётся рисунок, должен быть ясен не только самому автору, но и читателю. Особенно это важно, если карикатура размещается в СМИ, рассчитанных на иностранную аудиторию. Сильная сторона карикатуры заключается в том, что она сначала воздействует на чувства, а затем уже на разум, оказывает глубокое влияние не только на определённого человека, но и на группу и даже на массу людей. Поэтому выбор художником стилистических приёмов для невербального компонента весьма важен. Стилистические приёмы в изобразительном компоненте не только помогают сделать сюжет незаурядным, острым, изобразить актуальную проблему ярко и точно, но и произвести сильное впечатление на аудиторию.

Л.Г. Веденина. Человек в лингвоэтнокультурном пространстве. М.: Языки славянской культуры, 2017. 664 с.

Дж. Ди Джакомо. Эстетика и литература. Великие романы на рубеже веков. СПб, Изд-во «Алетейя». 2018. 332 с.

«Брифинг дипломата» – это разработанный Дипломатическим клубом МГИМО им. А.Г. Карлова [1] научно-практический конкурс, цель которого заключается в воссоздании работы пресс-секретарей или официальных представителей дипломатических ведомств России (Центрального аппарата МИД России, Посольств, Генеральных консульств, постоянных представительств при международных организациях и пр.) [2] в реальных условиях. Это соревнование стало не только своеобразной «визитной карточкой» клуба [3], но и одним из самых масштабных ежегодных мероприятий Факультета международных отношений МГИМО. Оно объединяет студентов и преподавателей разных курсов и факультетов МГИМО, гостей из других вузов столицы и страны (Дипломатической академии МИД России, НИУ ВШЭ, СПбГУ и др.), а также руководителей МИД России, Информационного центра ООН и других международных организаций в г. Москва.

В целом, деятельность Дипломатического клуба МГИМО им. А.Г. Карлова и, в частности, конкурс «Брифинг дипломата», вызывают профессиональный интерес у руководства МИД России, а также и других государственных и международных структур. Гостями клуба в разное время становились заместитель Министра иностранных дел РФ С.А. Рябков, директор Департамента внешнеполитического планирования МИД России О.В. Степанов, член Совета Федерации и Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации в США (2008-2017) С.И. Кисляк, директор Информационного центра ООН В.В. Кузнецов, руководитель Службы протокола Администрации Президента (1992-2011) В.Н. Шевченко и др.